Приключения грузинского царевича в горах Дагестана | Журнал Дагестан

Приключения грузинского царевича в горах Дагестана

Дата публикации: 22.01.2022

Шахбан Хапизов

Взойти на башню Изобразительное искусство

14 июля в средневековой сторожевой башне XIV века «Акайла кальа» в селении златокузнецов Кубачи открылась...

3 дня назад

В Махачкале состоялся Концерт-открытие XXV... Культура

Один из самых знаковых и важных проектов Дагестанской филармонии на протяжении четверти века выводит на...

6 дней назад

«Камертон регионов» Культура

В столице Дагестана состоялся концерт социального проекта «Камертон регионов» который проводится при...

01.12.2024

Поток-полет Литература

Ника Батхен — поэт, прозаик, литературный критик, член Союза литераторов России, член Южнорусского Союза...

01.12.2024

В конце ХVIII в. в Восточной Грузии (Картли-Кахетинское царство) произошли большие изменения, связанные со смертью 24 января 1798 г. царя Ираклия II. После него трон достался его сыну Георгию XII, который стал последним грузинским царём.

Интриги внутри правящей династии

Ещё при жизни отца у Георгия были напряжённые отношения со своими братьями, которые в последующем ещё больше обострились из-за претензий последних на трон. Сыновья Ираклия II — Александр, Юлон, Вахтанг и Парнаваз, уединились в своих имениях и перестали подчиняться царю. Грузинские князья и азнауры разделились на два противоборствующих лагеря. При этом некоторые феодалы были сторонниками присоединения Грузии к России, другая их часть считала, что Картли-Кахети должна воспользоваться противоречиями между крупными державами и сохранить свою независичмость. Партия противников Георгия ХII потерпела поражение и царевичу Александру, как её руководителю, пришлось бежать из Грузии в Иран. Как он сам писал в письме к генерал-майору Лазареву от 2 декабря 1800 г.: «…бежать из Грузии вынудил меня мой брат, он хотел схватить меня, отнял имения, грозил мне даже смертью, я встал и удалился».

В начале XIX в. Александр неоднократно пытался организовать антироссийское выступление в Грузии, опираясь главным образом на соседний Дагестан. Потеряв надежду занять престол с помощью шаха Ирана, он обратился к одному из самых сильных правителей того времени Умма-хану Великому. Как писал А.А. Неверовский: «Грузинский Царевич Александр, брат Царя Георгия XIII (Георгия XII. — Ш. Х.), но от другой матери, по удалении в Персию вступив в открытую борьбу с своим братом, обратился также с просьбою о содействии и к Аварскому Омар-Хану, непримиримому врагу Грузии».

Другой российский источник XIX в. сообщал: «…царевич Александр не бесполезно странствовал вне своего отечества. Имея соучастниками в посягательстве своём на царя Гиоргия братьев своих Юлона, Вахтанга и Парнаоза, уверен будучи также к преклонности к видам их имеретинского царя Соломона… он преклонил обещаниями знатных наград аварского Омар-Хана и прочих Лезгин и Дагестанцев, имевших досаду на Гиоргия, что войско их, по прибытии в Грузию российских, отпущено восвояси».

В результате Умма-хан вместе с царевичем Александром и рядом дагестанских феодальных владетелей, во главе крупного отряда осенью 1800 г. вторгся в Кахетию. 7 ноября состоялось знаменитое сражение при реке Иори, в котором объединённое русско-грузинское войско нанесло поражение Умма-хану. Во время подготовки очередного похода Умма-хан был отравлен и умер в марте 1801 г.

Попытка организовать восстание

Султан-Ахмад-хан, занявший после Умма-хана Великого престол аварских нуцалов, вступил в подданство Российской империи. Кавказское командование пыталось использовать его влияние для приведения в покорность союзов общин горной Аварии. В частности, генерал Тормасов в своём письме к Султан-Ахмад-хану от 27-го января 1810 года напоминал последнему о его обещании привести к присяге на верность империи жителей Караты, Ботлиха, Тинди и Караха, от которых аманаты (заложники) находятся в Тифлисе. Последний ранее обнадёживал представителей наместничества на Кавказе тем, что потребует от старшин и духовных лиц этих союзов общин прийти в подданство Российской Империи.

Одновременно с этим свою игру на Кавказе пытались играть и власти Ирана, в частности влиятельный наследник шахского престола Ирана — Аббас-мирза, который уже являлся фактическим правителем страны. Покинувший Грузию после битвы на р. Иори царевич Александр ориентировался именно на шахзаде (наследника) Аббас-мирзу и уверял его, что дагестанцы могут прислать ему аманатов в знак верности шахам Ирана, если только ему «угодно будет пожаловать грамоту и жалованье».

Однако дела царевича Александра складывались не лучшим образом. Попытка поднять восстание против русских властей, предпринятая в Кахети в 1812 г., не удалась, и ему пришлось укрываться на территории Джаро-Белоканского союза общин. После этого он перебрался в Дагестан, где прожил около шести лет, а последним его «приютом», как писала П.О. Маркова, являлось «вольное общество» Карах.

Попытка анцухцев получать дань с Ермолова

Сначала Александр довольно долго жил в Анцухе. Согласно письму анцухцев к жителям приграничных с ними грузинских селений Алазанской долины горцы призывали кахетинцев признать царевича Александра своим царём: «…сын грузинского царя Александр прибыл сюда, и мы, всё Анцухское общество, великие и малые, дали ему присягу, что пока мы живы и благополучны, всегда должны искать для него добра и счастья и, сколько возможно от нас, в пользу его стараться с помощью Божею, отказаться же от него не можем. Вы называете нас безверными, а себя благоверными: когда безверные [мы] столько стараемся, благоверные больше обязаны стараться для своего единственного царя, коего буде желаете иметь, то согласитесь с ними и да действуем иметь, возобновив прежнюю любовь друг к другу. В противном случае, что потерпите от нас, вините в том самих себя, ибо мы уже не будем щадить вас, как противников. Дагестанцы все с вами не согласны, чего и от вас требуем, ибо вы больше всех обязаны к верности оному царю и ко всему наследственному: если вы желаете себе добра, то исполните сей наш совет. За сим всё Анцухское общество ожидать будет от вас заблаговременного ответа».

Как мы видим из текста письма, не без подсказки царевича анцухцы призывают грузин к присяге и покорности своему Александру. Русские военные власти тщетно искали царевича и даже перестали выплачивать жалованье аварской ханше лишь за то, что она не предоставила сведения о царевиче.

Анцухцы не нарушают традиции гостеприимства и не выдают своего гостя русским, однако последовавшая торгово-экономическая блокада заставила их пойти на переговоры. Они отправляют к генералу А. Ермолову письмо, в котором призывают быть «благоразумным» и, как во времена царя Ираклия II, «платить нам дань». Ошарашенный таким обращением к своей персоне, А. Ермолов пишет в 1816 году в ответ следующее: «Анцуховцы, я теперь требую и повелеваю вам в течение трех недель непременно выдать мне царевича Александра как явного изменника против России». В противном случае он угрожает «истреблением жён, жилищ и детей ваших». Несмотря на угрозы, анцухцы не выдали царевича, но Ермолову объяснили, что «приняли к себе царевича не с вредными какими-либо намерениями, а как гостя, коему, по их обычаю, не могли отказать в гостеприимстве, и были уверены, что он выехал от них в Кизляр».

Царевич должен был оставить Анцух и в ночь на тринадцатое июня 1817 года уехать в селение Гукал, расположенное рядом с Тляратой, а оттуда переселиться с верными людьми в Богнода. Уже оттуда он направился в Карах, где провёл ровно год (с августа 1817 по август 1818 г.). Как следует из агентурных данных, полученных командованием русских войск в Кахети и доложенных вышестоящему начальству (от 2.08.1817 года), ими получено сведение о том, что из Богнода царевич Александр «перешёл на Карахские горы, куда из числа 16-ти чел. джарских старшин, находящихся при царевиче для вспомоществования», намерен бежать в Персию. Из Караха двое джарцев, побывав в Цоре, вернулись к царевичу и заверили его, что в грузинском селении Алиабад (ныне Закатальский район Азербайджана) у них «готовы уже проводники, лошади и всё нужное для безопасного препровождения в Персию. Для этого он и прибыл на Главный Кавказский хребет, чтобы через Катех и Алиабад уйти к Куре и оттуда в Иран».

10 тысяч рублей за сдачу царевича

Однако и тут царевича Александра ждало разочарование, поскольку пути оказались тщательно перекрыты русскими войсками и ему пришлось надолго осесть в Карахе, предположительно проведя в селении Гачада почти год. В это же время аварская ханша Кихилай-бика (КIилъилай) — вдова Умма-хана Великого, известная своей алчностью, решила воспользоваться сложившейся ситуацией в корыстных целях. Через посредство аксаевского князя Муса-Хаджи Клычева, она доводит до сведения русских властей своё желание способствовать аресту царевича Александра за вознаграждение в 10 тысяч рублей. Эти деньги якобы должны были пойти на подкуп старшин Караха, которые «тихим образом объявили, что если мы удовольствуем их, то они на наше мнение согласны; что мы им прикажем в рассуждении царевича, то они в точности обещаются выполнить». Понятно, что это была её собственная игра, поскольку основной упор в своём письме она делает на необходимости получения денег для расходования. При этом она добавляет, что царевич Александр «намерение имеет ехать отсюда к шаху, в ожидании что-нибудь получить от его сына и до наступления осени непременно отъедет, о чём я вас уверяю, что сие дело. Но если вы отъезда его не желаете, то приезжайте скорее сюда и не опоздайте, по получении сего письма, не мешкав ни одного часа, и для остановки его привезите на расходе денег».

Из лагеря на реке Сунже (Чечня) генерал-майор Дельпоцо в письме к генерал-майору Кутузову от 27 августа 1817 года пишет о получении через живущего в Аксае майора Муса-Хаджи письма, полученного им от аварской ханши Кихилай-бика. Таким образом, «есть средство получить сего обманщика в наши руки, но нужно непременно до 10 000 рублей серебром, чтобы обольстить каралальцев. Я не имею теперь денег, чтобы употребить их на выдачу царевича; но убеждал лично майора Муса-Хаджи, чтобы употребить все способы, какие будут в возможности, захватить беглеца, обещая, что те, которые выдадут его, непременно получат 10 000 рублей серебром; но Муса-Хаджи, известный мне по усердию, преданности и особенной способности во всех делах, уверяет, что один блеск золота и серебра может убедить, наверное, тот народ изменить царевичу; в противном случае нельзя надеяться на успех при одних обещаниях». Из переписки следует желание всех её сторон ввести в заблуждение своего адресата, посулив ему выполнение желаний оного, в то же время не имея никаких намерений их исполнять.

Далее уже генерал-майор Кутузов пытается задействовать Султан-Ахмад-хана для ареста царевича Александра. Он сообщает хану, что получил от ген.-м. Дельпоцо сведения, добытые аксаевским князем майором Муса-Хаджи Клычевым «о нахождении царевича Александра в Каралале и что он с 15-ю человек своих сообщников, поклявшихся между собою переносить вместе и доброе и худое, приготовился к тайному побегу в Персию, намереваясь исполнить сие до наступления осени, но что при том есть средство чрез деньги склонить Каралальцев не только к воспрепятствованию сему побегу, но к выдаче Российскому правительству самого царевича. В таком случае, зная отличное усердие ваше и готовность быть полезным службе Е.И.В., я обращаюсь к в. пр. с поручением моим употребить, не теряя времени, все способы, чтобы сего беглеца и изменника достать в свои руки. В действиях ваших я не хочу вас связывать и выбор мер более успешных предоставляю в совершенную вашу волю, т. е. от вас будет зависеть, убедить ли его добровольно предать себя в покровительство России, на тех условиях, кои вам сообщены от ген.-м. Тихановскаго, или, вызвав его в своё владение, заарестовать и выдать Российскому начальству или же подкупить Каралальцев, чтобы они изменили царевичу и сами его нам выдали. В сём последнем случае в. пр. можете употребить из имеющихся у вас 5 525 р. с. такую сумму, какая потребна будет, однако-же с большою осторожностью».

Надежды на помощь из Ирана

Эта переписка не имела никакого результата, поскольку карахцы, судя по всему, о ней даже не догадывались, решив связать свои планы с намерениями царевича Александра добиться финансовой и военной поддержки от Аббас-мирзы.

Согласно сведениям от 6 марта 1818 года, Александр всё ещё находился в Карахе и отправил письмо к Аббас-мирзе, в котором просил денежного довольствования для общин горной Аварии, которые обещали собраться под его знамена при условии выделения им щедрого вознаграждения. Исходя из результатов своих переговоров, длившихся с осени 1817 года, Александр направил Аббас-мирзе список тех, «кому в Дагестане обещано мною жалованье». По этому списку царевич просил 35 550 рублей. Также он добавлял, что если Аббас-мирза ему не доверяет, то может прислать доверенного своего человека, который бы сам раздал эти деньги. «Ещё лучше, когда увидят их человека, то ещё приятнее для них будет». Однако его оживлённая переписка, частично опубликованная, с общинами горной Аварии результата в конечном счёте не дала.

В начале 1818 г. на имя Аббас-мирзы своё послание отправил и кадий Караха от имени всех карахцев. Его полное содержание, согласно старому переводу, приводится ниже:

«Донесение деревень владения Каралал – старшин, хаджиев, духовенства и всего народа Аббас-Мирзе.

Его высочество Александр-хан, вступив во владение наше, пребывает у нас 6 месяцев, которому мы оказываем все почести и угощение по возможности нашей, по тому уважению, что предки наши и его в древнее время имели между собою искреннее расположение и услуги, и довольны как мы им, так и он нами; нимало не оставим оказывать ему услуги и почести по смерть нашу… Он день и ночь внушает нам усердно и с покорностью служить шаху, и мы согласились и готовы на то, что приказано будет, хотя бы приказано было нам войти в море. Сей Александр-хан с таким большим делом служит вам, издерживая имущество, хотя и состояния не имеет. Вам приличествует милостиво пещись о нём. До сих пор Дагестан, кроме единого Бога, никому другому не служит и не будет служить никому, кроме вашего шаха до второго пришествия, и как предлагает нам Александр-хан, то и мы соглашаемся служить шаху, в чем мы твердо пребудем из уважения к нему, если и вы на сие согласитесь; а если нет, то нужды нет. Впрочем, ожидаем скорого ответа на сие донесение по угодности вашей».

В конечном итоге попытки Александра получить финансовую и военную помощь от Аббас-мирзы не увенчались успехом. В августе 1818 г., несмотря на принятые А.П. Ермоловым чрезвычайные меры — усиление постов и установление дежурств по дорогам из Дагестана в Кахети, — царевич Александр пробрался через грузинскую территорию до персидской границы. До 1833 г. Александр жил в приграничном городе Салмас, а после смерти своего покровителя Аббас-мирзы пере­ехал в Тегеран.

Есть документальные сведения, что царевич Александр выступал посредником при налаживании отношений между имамом Газимухаммадом и египетским пашой Мухаммадом-Али. Царевич Александр умер в Тегеране в 1844 году.